Барвиха

В окружности примерно два километра это всем знакомое название - Барвиха - носят сразу четыре объекта: деревня на Рублево-Успенском шоссе, платформа на Усовском направлении Белорусской железной дороги, клинический санаторий Президентского медицинского центра и поселок при санатории на Подушкинском шоссе. Все они находятся в Одинцовском районе ближнего Подмосковья, и из четырех объектов самый солидный по возрасту - это, конечно же, деревня Барвиха.

Деревня рождалась на протяжении нескольких веков, и это рождение (как самого поселения, так и его наименования) было причудливым и прихотливым. Поскольку лежала она на пути военных, богомольных и охотничьих походов русских государей, то уже в древнейшей топографии Москвы и ее окрестностей видим обозначенным лесное урочище Бориха. Название это не от имени Борис, а от слова бор, сосновый лес, и оно ярко отражает те времена, когда " над Москвой-рекой, на круче, где стоит наш Кремль теперь, был когда-то бор дремучий, в том бору водился зверь". Интересно проследить этимологию этого названия, раскрывая старые географические карты XVII, XVIII и XIX веков. В конце XVIII века Бориха записывается очень образно как Обориха, то-есть место оборённое, облесённое, окруженное лесом.

В начале XIX века место это именуется уже совсем на некрасовский лад - Оборвихою, хотя обитатели здешние никогда оборванцами не были и согласно "Экономическим примечаниям по Звенигородскому уезду" 1800 года значились посредственно зажиточными. К тому обязывало нахождение на Царской дороге.

В первый раз в литературных источниках лесное урочище названо деревней в 1841 году. В это время в соседнем селе Ильинское проводит лето замечательный русский писатель Сергей Тимофеевич Аксаков, страстный охотник и рыбак. В книге Аксакова "Записки об уженье рыбы" читаем: "В 1841 году я жил все лето в подмосковном селе "Ильинском"; от него, верстах в трех, есть довольно большой, глубокий пруд и мельница при деревне Оборвихе на речке Сомынке; всякой рыбы много водилось в этом пруду, потому что в нем нельзя было ловить неводом и даже бреднем, по множеству подводных каршей, коряг и густой травы. Я ездил туда удить почти каждый день…". Во второй половине XIX века аксаковская Оборвиха называется уже Борвихою, а в 20-е годы XX века на акающий московский лад деревня стала называться Барвихой, равно как протекающая через нее речка Сомынка, правый приток Москвы-реки, - речкою Самынкою. Итак: Бориха - Обориха - Оборвиха - Борвиха - Барвиха, народная трансформация имени в веках.

В деревне Барвиха по течению Самынки, по обе стороны Рублево-Успенского шоссе, замечаешь холмы и рвы. Это следы городища первого века нашей эры, известного под названием "Усадьба князя Серебряного". Именно здесь проходил путь из Литвы в Москву героя повести графа А.К. Толстого "Князь Серебряный": "Весело было теперь князю и легко на сердце возвращаться на родину… Светел был июньский день, но князю, после пятилетнего пребывания в Литве, он казался ещё светлее. От полей и лесов так и веяло Русью".

Здесь же, поблизости, у самого шоссе, стоит необычная бревенчатая церковь Покрова Богородицы, - шатровой архитектуры, с золотыми маковками и крестами. Это подворье женского Алексеевского (Зачатьевского) монастыря XIV века в Москве, того, что стоял близ великокняжеского села Семчинского, у впадения ручья Черторый в Москву-реку. Монастырская церковь 1625 года была очень похожа на здешнюю, барвихинскую. Построенная в традициях годуновской архитектуры - три тесно поставленных шатра, причем средний выше боковых - церковь была снесена в 1830-х годах в связи со строительством Храма Христа Спасителя. Монастырь перенесли тогда ниже по течению Москвы-реки. Через сто лет разрушен был и Храм Христа Спасителя, и на его месте появился бассейн "Москва". Одновременно сгорела церковь Покрова в Барвихе.

В наши дни возродился вновь Храм Христа Спасителя в Москве, а в Барвихе - прежнее монастырское подворье. Покровская церковь совершенно такая же, как прежде, но поставлена в другом месте деревни. Прежде она стояла рядом с дачей известного русского писателя, "советского графа" Алексея Николаевича Толстого. Автор романов "Хождение по мукам" и "Петр Первый", научно-фантастических повестей "Гиперболоид инженера Гарина" и "Аэлита", Толстой неотделим от Барвихи, где он провел последние годы жизни и где он умер. Андрей Белый называл его Алексей Толстой-младший, Иван Бунин - Толстой третий, ставя следом за Алексеем Константиновичем и Львом Николаевичем. Любопытно, что жены всех трех Толстых звались Софьями. Самара - родина писателя, создала его прекрасный музей; Барвиха такового не имеет. Хотя дом А.Н. Толстого в Барвихе - большая, удобная двухэтажная дача - сохранился. Современники вспоминали: "Найти дачу Толстого оказалось нетрудно… она стояла на пригорке, недалеко от железнодорожного пути. Местность очень живописная. Двухэтажная дача с ее высокими, крутыми кровлями стоит в окружении сосен и елей".

Младший сын писателя Д.А. Толстой рассказывает об отце: "Он не мог отдыхать от трудов - его работа стала частью его самого". Может быть, только возделывание сада возле дома составляло его краткий отдых. Мебель в барвихинский дом была завезена старинная, добротная: огромный письменный стол, уютные кресла. В одном из писем Толстой жалуется на сухость местного климата: "Почему здесь так много песчаных холмов? И сухо - мебель рассыхается". Сколь обширен и приспособлен для трудов был кабинет, столь же просторной и гостеприимной была столовая. И каких только роскошных кулебяк, расстегаев, борщей и пирогов не подавали тут к столу гостям! А в гостях у Толстого в Барвихе бывали члены правительства Сталин, Молотов, Ворошилов. Графский титул ничуть не мешал Толстому: ему разрешили даже в московской квартире на Малой Молчановке, а потом на Спиридоновке держать старорежимного лакея в галунах на кафтане, в белых чулках и башмаках с серебряными пряжками. Современники рассказывают о вещах удивительных. В 1937 году в дверь квартиры звонили посетители, лакей открывал на звонок и на вопрос: дома ли Алексей Николаевич? - отвечал невозмутимо: их сиятельство на заседании Малого Совнаркома.

Из Александринского театра в Ленинграде приезжала к Толстому Е.П. Корчагина-Александровская, а из МХАТа - несравненный В.И. Качалов. В Барвихе у писателя не однажды побывали Галина Уланова, Мартирос Сарьян, Сергей Эйзенштейн, Эмиль Гилельс, Юрий Завадский, Корней Чуковский. Последний вспоминал об Алексее Николаевиче: "Лихоумец, выдумщик, балагур - с людьми, ему приятными, людьми, которых приемлет: тогда одним анекдотом может свалить под стол…".А в начале 30-х годов, когда Барвихи у него ещё не было, Толстой жил на даче у А.М. Горького в Горках-10, находящихся выше Барвихи по течению Москвы-реки. Огромный труд, творческий и общественный, привел к инфаркту, от которого, впрочем, писатель вскоре оправился и немедленно приступил к написанию своей знаменитой вещи "Приключения Буратино, или Золотой ключик". " А не то Маршак напишет!" - объяснял врачам, запрещавшим перегрузки. "Очень хочется почитать эту книжку в Горках, - пишет он Горькому в феврале 1935 года, - посадить Марфу, Дарью (внучки Горького) и ещё кого-нибудь, скажем, Тимошу, и прочесть детям…".

В Барвихе творчество замечательного писателя достигло максимального расцвета. Чуковский отмечает: "Его воображение дошло до ясновидения". Толстой заканчивает здесь роман "Хмурое утро" - последнюю часть трилогии "Хождение по мукам". Рисует абсолютно живые картины эпохи и поразительно яркий и динамичный образ великого преобразователя России в романе "Петр Первый". Его отец был граф Толстой, а мать - урожденная Тургенева, и одно это обязывало к высокому писательскому призванию. Творческий багаж мастера - Полное собрание сочинений в 15 томах.

Была у Толстого мысль: написать здесь, в Барвихе, историю времен Ивана Грозного, подобно своему предшественнику в литературе графу А.К. Толстому. Писатель знал, что в Барвихе, тогдашней Борихе, были охотничьи угодья грозного царя. Не о том ли времени написанные им здесь стихи, ведь от поэтического творчества Алексей Николаевич не отказывался во всю жизнь:

Отчего зашумела трава?
Иль спугнула тебя тетива?
Перепелочья ль кровь горяча,
Что твоя закачалась парча?

О начале Великой Отечественной войны А.Н. Толстой узнал от соседей по даче - семьи летчика Героя Советского Союза М.М. Громова. 24 июня 1941 года была поставлена последняя точка в трилогии "Хождение по мукам". Он просится на фронт корреспондентом, ему отказывают по возрасту. И тогда появляются блестящие патриотические статьи Толстого в центральной прессе, военные "Рассказы Ивана Сударева", рассказ "Русский характер". В Барвихе, в самом начале Подушкинского шоссе, стоит памятник летчику С.П. Кулакову, погибшему в воздушном бою на ближних подступах к Москве в 1941 году. И Толстой пишет очерк "Таран" - о летчике-истребителе, протаранившем немецкий бомбардировщик.

В 1944 году писатель серьезно заболел, однако болезнь легких не остановила трудов. Он лечился в санатории "Сосны", потом - в санатории "Барвиха". 10 января 1945 года, в последний день рождения Толстого, у него в санатории "Барвиха", который находится всего в километре от дачи писателя, побывала знаменитая балерина Галина Сергеевна Уланова: "Мы приехали к Толстому в Барвиху вместе с его старинным другом Н.Н. Качаловым. Поднялись по деревянной лестнице на небольшую галерею, куда выходили комнаты. Дверь в первую из них была раскрыта, и мы увидели Толстого, сидящего в большом кресле… Я услышала громкий спокойный голос: "Галя, ты не бойся! Не бойся, это ерунда, всё пройдет…" Алексей Николаевич был весел и шутлив, как прежде". Он умер в санатории 23 февраля 1945 года. И в Москве, близ Спиридоновки, у церкви, где венчался Пушкин, установили писателю бронзовый памятник работы скульптора Г.И. Мотовилова.

А.Н. Толстой любил с гостями своими совершать прогулки по ближним окрестностям деревни Барвиха. Бывал он и на высоком правом берегу Москвы-реки, и у старинного замка баронессы Мейендорф, входившего в состав санатория "Барвиха". Кстати, санаторий выстроил в 1931-35 годах известный архитектор Б.М. Иофан, автор проекта грандиозного Дворца Советов в Москве. Писатель любил читать здесь, на широкой террасе замка, над живописным прудом, свои стихи, написанные ещё в молодости в Самаре:

В старинном замке скребутся мыши,
В старинном замке, где много книг,
Где каждый шорох так чутко слышен,-
В ливрее спит лакей-старик…

Чудом дошедший до нас Барвихинский замок таит в своих стенах и свою историю. Как та церковь Рождества Христова, что приютилась рядом с ним. Кто бы мог подумать, что история ее тесно связана с родословием самого Александра Сергеевича Пушкина! Храмоздатель, здешний помещик Александр Матвеевич Воейков, построивший церковь в 1759 году, дружил с дедом великого поэта Львом Александровичем Пушкиным, который женился на сестре тогдашнего владельца Барвихи Марье Матвеевне и увез ее отсюда в свое родовое Болдино. Это о нем в пушкинской "Моей родословной":

Мой дед, когда мятеж поднялся
Средь петергофского двора,
Как Миних верен оставался
Паденью Третьего Петра.

Попали в честь тогда Орловы,
А дед мой в крепость, в карантин,
И присмирел наш род суровый,
И я родился мещанин.

Замок состоит из двух частей: господского дома и гостевого флигеля, соединенных переходом. Чешуйчатое покрытие крыш абсолютно не корродирует, что позволяет зданию стоять без всякого ремонта уже не первый век. Говорят, отсюда уводит подземный ход на самый берег Москвы-реки. По преданию хозяйка замка баронесса Надежда Александровна Мейендорф любила пользоваться этим ходом для поездок к своей купальне, устроенной на реке. Этой цели служила особая коляска на резиновом ходу, а поскольку лошадь в такой тоннель пройти не могла, коляску влекли специально обученные медведи. Князь Феликс Юсупов, последний владелец усадьбы Архангельское, что в пяти километрах на другом берегу реки, писал в своей книге "Перед изгнанием", недавно переведенной с французского: "Неподалеку от Архангельского на холме громоздилось подобие старонемецкого замка, словно перенесенного сюда с берегов Рейна. Хозяйка с фигурой богини, которую местные острословы называли affe popo, что в переводе означает вертихвостка, хвасталась своим многочисленным гостям тем, что каждое утро она принимает ванну из лепестков роз".

В 1874 году замок начал строить здешний богатый землевладелец генерал А.Б. Казаков по проекту московского зодчего П.С. Бойцова. С 1885 по 1917 год замок принадлежал дочери генерала баронессе Н.А. Мейендорф и ее мужу, российскому посланнику в Дании барону М.Ф. Мейендорфу. Здание в стиле поздней готики был чрезвычайно богато своим внутренним убранством. Здесь побывали русские императоры Александр III и Николай II с августейшими семействами, о чем свидетельствуют мемориальные доски на южной стене.

Подвалы были полны вин, парадные покои украшены картинами старых мастеров, коллекциями оружия и фигурами рыцарей в сверкающих доспехах. Над входом красовался герб баронов Мейендорфов, куранты часовой башни каждый час играли гимн России. Регулярный парк подступал к парадному фасаду, и каких только диковинных деревьев тут не было! До нас дошли калифорнийские клены, уссурийский кедр и пробковый дуб из Северного Китая "хуан пуа". Парк огибал замок и спускался по крутому склону к пруду, за которым переходил в английский пейзажный сад, во многом сохранившийся, хотя и сильно запущенный. Поляны покрыты доныне коврами одичавших маргариток. Пруд украшен живописным островом и трехпролетным Розовым мостом. Гуляя по саду, поминутно встречаешь то серый орех из Северной Америки, то березу с розовым стволом и листвою черемухи. Огромный массив прорезан аллеями, по которым когда-то проносились нарядные кавалькады всадников и всадниц.

Во время войны в замке располагался госпиталь, и в парке приютилось мемориальное солдатское кладбище, отмеченное скульптурой известного мастера народного художника СССР Е.В. Вучетича "Скорбящая мать" - авторская копия с мемориала "Сталинградская битва".

Заметил замок и отдыхавший некогда в санатории генсек Л.И. Брежнев. В его достопамятной книге "Целина" есть любопытное упоминание на этот счет: "Под Москвой, в Барвихе, обратил я однажды внимание на великолепный кирпичный замок…Поинтересовался, что за постройка. Отвечают: имение какой-то баронессы. Как же строился замок? Говорят, очень просто. Построила барыня кирпичный завод, из кирпича соорудила себе этот загородный дом и все надворные службы, затем продала завод и полностью покрыла все расходы по строительству. Разумеется, не сама она все сообразила, а был у нее толковый управляющий. Вот так".

Впрочем, популярность этих мест и без того высока. Здесь замечательно все в комплексе: и история, и климат, и имена живших и живущих тут людей. В.И. Ленин летом 1918 года часто отдыхал на берегу Москвы-реки близ Барвихи. Его сестра М.И. Ульянова пишет об этих поездках: "… чтобы подышать свежим воздухом в свободные дни, мы с тех пор взяли себе за правило выезжать хотя бы на несколько часов за город… Ездили в разных направлениях, но скоро излюбленным местом Владимира Ильича стал лесок на берегу Москвы-реки - около Барвихи". В Барвихе многие годы жил на даче известный киноактер и кинорежиссер Сергей Бондарчук, поныне живут внучки А.М. Горького. А уж знаменитостей, побывавших в клиническом санатории "Барвиха", просто не счесть.